Прежде чем задаться вопросом: какими характеристиками должна обладать личность в современных российских условиях, обратимся к социологическим воззрениям М.Вебера как основоположнику теории современного капитализма.
Современный капитализм у Вебера - это неизбежное следствие исторического развития Европы, и пути назад к патриархальным общественным структурам и ценностям нет[64].
Исследуя генезис капитализма, Вебер определил для себя центральную проблему: происхождение буржуазного производственного капитализма с его рациональной организацией свободного труда.
Вебер дает генезис и глубокий анализ взаимосвязанных религиозных, экономических, политических, и иных структур, образующих особый феномен - западно-европейский капитализм как культурно-исторической ценности.[65] Для него европейский капитализм - это образ жизни, имеющий свою нравственную ценность, но одновременно и образ мышления, особая логика, корни которой уходят в европейскую античность.
В России капитализм еще не стал образом жизни. Отечественную социально-экономическую модель, с известной долей условности, можно охарактеризовать как административно-капиталистическую. Поэтому у нас возникают сложности с определением адекватной модели личностного поведения.
Вебер показывал, что изменения в сфере сознания, перестройка ценностных ориентации и отношения к труду способны дать толчок к возникновению и процветанию общества. Следовательно, комплекс определенных личностных качеств может ускорять общественное развитие в том или ином направлении, или наоборот, препятствовать ему.
Социологи и психологи выделяют ряд довольно устойчивых поведенческих стереотипов, личностных комплексов, сформированных социалистической системой.
Парадокс нынешней ситуации в России, несмотря на реформы и преобразования, отказ от социалистической системы, состоит в том, что сформированные ранее стереотипы и личностные комплексы продолжают жить в общественном сознании. Более того, сегодня ситуация характеризуется общим ухудшением политического, экономического и социально-психологического климата в стране. Перед человеком поставлены задачи, которые он не в состоянии решить в принципе, так как его не готовили к их решению ни сложившаяся система воспитания, ни весь опыт прежней жизни. Мы наблюдаем массовую утрату идентификации. Известный современный социолог Л.Г. Ионин в статье “Идентификация и инсценировка”[66], в частности пишет, что с точки зрения феноменологической утрата идентификации проявляется как потеря способности вести себя так, чтобы реакции внешнего мира соответствовали твоим намерениям и ожиданиям. Человек видит, что мир перестает реагировать на его действия адекватным образом. Партнеры по взаимодействиям, которые раньше не представляли проблемы, теперь перестают “узнавать” его. Человек как бы перестает отражаться в зеркале социального мира. А с точки зрения структурной, утрата идентификации проявляется как несоответствие поведения нормативным требованиям социальной среды. При этом, если в СССР 60-80-х годов утрата идентификации была обусловлена в основном политико-идеологическими причинами, то сегодня в конце 90-х, происходит массовая утрата идентификации, уже в масштабах всего общества; в основе этой утраты уже не идеологические причины, или, скажем так, не только идеологические. Сегодня мы наблюдаем ситуацию, когда большинство институтов идентификации либо разрушены, либо изменили свое содержание, к чему наше общество оказалось совершенно не готово. Происходит парадоксальное: те, кто еще в 60-80-х годах выражали свой протест тоталитарной системе и принимали участие в формировании нестандартных культурных моделей, в наши дни оказались не готовы идентифицировать себя с сегодняшними реалиями.
Потеря идентификации, отмечает Ионин, - предполагает восстановление целостного и упорядоченного образа мира, пусть он даже будет иным, чем раньше. Но в российских условиях такое восстановление не могло осуществляться путем приобщения к какой-то из альтернативных культурных форм или моделей, поскольку в СССР не существовало иной, кроме советской, культурной модели, которая была бы представлена соответствующими институтами и при этом достаточно широко распространена и влиятельна.[67]
Однако, альтернативные культурные формы и модели все-таки существовали. Далее сам исследователь признает, что в стране существовали “зародыши” и разнообразные культурные формы. Под “зародышами” он понимает культурную форму в “неразвернутом” состоянии, существующую как совокупность идей и поведенческих предписаний, по тем или иным причинам не нашедшая последовательного воплощения в практическом поведении.
Другие материалы:
Эмоции
и мысли
Достаточно очевидно, что между эмоциональным и интеллектуальным уровнями сознания существуют сложные и многочисленные связи. В целом хорошие (положительные) эмоции способствуют интеллектуальной деятельности, заметна и обратная связь: реше ...
Типологии, основанные на клиническом материале
Значительно большей известностью пользовалась и пользуется до сих пор типология Карла Густава Юнга (1920). Она представляет собой попытку разделить людей на типы, исходя из собственно психологических различий между ними.
Юнг выделил дв ...
Анализ определений понятия убеждения в психологии
Понятию убеждение в социальной психологии дают следующие определения:
1.Убеждение - это система мировоззренческих знаний человека, прошедших через его ум, чувство и волю [2].
2. Убеждение – это совокупность разносторонних влияний на лич ...